Станислав Тарасов Американское агентство Bloomberg, анонсируя свою работу на мировом информационном рынке, позиционирует себя как «один из «ценных источников в инвестиционно-банковской сфере, в области исследований акционерного капитала или в других областях рынков капитала», предлагает свои услуги исключительно для получения финансовой информации о компании, ценах акций, транзакциях, информации об облигациях / фиксированном доходе и многом другом. Специальные аналитические статьи, посвященные анализу политической ситуации, там редкость. И когда такой материал появляется, то всегда возникает вопрос: а что бы это значило? Поговорим о публикации обозревателя Bloomberg Бобби Гоша о Турции. Автор считает, что президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, заявивший о готовности участвовать в президентских выборах в июне 2023 года, будет реализовывать курс, направленный на усиление эскалации с США, «балансируя на грани разрыва». При этом «такой разрыв произойдет в самый неподходящий для Вашингтона момент — в разгар противостояния Запада и России».
Сложности во взаимоотношениях между Турцией и Грецией существуют десятилетиями. Время от времени они обостряются, но причины для этого возникали разные. На сей раз всё началось из-за споров в отношении доступа к углеводородам в Восточном Средиземноморье. Решить эту проблему можно было, если бы стороны имели политическую волю к достижению согласия и руководствовались нормами морского права ООН, согласно которым исключительная экономическая зона государства составляет 200 миль. Но так получилось, что вопросы островов, которых в Эгейском море свыше 3 тысяч и часть их необитаема, являются результатом территориального раздела бывшей Османской империи после Первой мировой войны. Согласно заключенному в 1923 году Лозаннскому договору, Турция потеряла контроль над этими островами, причем Греция в 1936 году в одностороннем порядке расширила свою экономическую зону до шести миль, нарастив тем самым свою зону в Эгейском море с 21,8% до 43,6% акватории. В 1964 году аналогичный шаг предприняла и Турция.
Тем не менее споры между Анкарой и Афинами носили исключительно локальный характер и не перерастали в серьезную угрозу вооруженного конфликта. До той поры, пока на горизонте не появилась антитурецкая коалиция в составе Греции, Египта и Франции, к которой по умолчанию примкнул Израиль. По оценке ряда обозревателей, ситуация схожа с той, которая сложилась на Балканах в преддверии Первой мировой войны. США и ЕС фактически заняли сторону Афин, что поставило Анкару в чрезвычайно сложное дипломатическое и геополитическое положение. Говорят, что война или вооруженный конфликт между Турцией и Грецией может вспыхнуть в любой момент. Эрдоган использует ситуацию в своих интересах в целях политической мобилизации общества вокруг себя. Именно в этом одна из особенностей ситуации. Одновременно он атакует «партнеров», заявляя, что «Западу доверять нельзя, особенно в том, что касается политики».
Турецкий президент объясняет это тем, что Греция на вопрос, зачем нужно было создавать американские базы, отвечает, что «против России». «А что вы сделали для Украины против России? Их слова полны лжи», — констатирует Эрдоган. Кстати, в такой контекст интригующим образом вписывается и отказ Анкары голосовать за прием Швеции и Финляндии в НАТО. Внешне это воспринимается даже как «игра на стороне России». Эрдоган выигрывает, успешно продвигая свою «теорию заговора» о том, что беды Турции «являются результатом преднамеренной кампании глобальных политических и финансовых магнатов Запада». Он говорит, что во всем мире только он и Путин, несмотря на наличие определенных противоречий, «выступают на стороне исторической справедливости». Ход эффективный и нравится туркам.
Свежие комментарии